Чуть меньше месяца остаётся до первой премьеры 2024 года «Çěн Кун Ачи» (Сын Нового Дня), посвященной 125-летию со дня рождения классика чувашской поэзии Михаила Сеспеля.
Как создавалась пьеса, кто ставит спектакль… Обо всём этом и многом другом – в новом номере газеты “Советская Чувашия” в статье Марии Митиной «Сын Нового Дня» – здесь
«Сын Нового Дня»/Газета “Советская Чувашия” от 5 февраля 2024 г.
Мария Митина
Пьесу под таким названием репетируют в Чувашском театре юного зрителя имени Михаила Сеспеля. Премьера постановки, посвященной 125-летию со дня рождения поэта, состоится 5 марта при поддержке Гранта Главы Чувашии.
Можно сказать, что тема Сеспеля для нашего ТЮЗа — сквозная. С недавнего времени в театре проходит Межрегиональный фестиваль «СеспельФЕСТ», действует «Сеспелевская карта», а в позапрошлом году в репертуаре появился поэтический перформанс «Сеспель». Но на этот раз все будет несколько иначе, ведь произведение создавалось с чистого листа, с учетом постановочных задач и возможностей тюзовской труппы.
«Писать о личности такого масштаба, да еще и в контексте той эпохи, сложной, противоречивой, полной горячих споров и революционных волнений, очень непросто, — признается автор пьесы, известный в Чувашии драматург, поэт и тележурналист Марина Карягина. — Поэтому я долго не соглашалась на предложение руководства театра. Но потом вспомнила слова Геннадия Айги, написанные когда-то на форзаце подаренной мне книги: «Марина, у тебя, как у Сеспеля, пламенное сердце, навсегда…» Наверное, это был знак. На протяжении трех лет работы над произведением я пыталась понять характер, темперамент, ход мыслей поэта, перечитывала воспоминания его брата и матери, исследования литературоведов и докторов наук. На рабочем столе компьютера — семь вариантов пьесы в стихах.
Многое обсуждалось с режиссером спектакля Борисом Манджиевым. Он тоже изучал письма и дневниковые записи Сеспеля, отправлял мне отрывки с просьбой включить в текст. Немало из того, что происходило в стране при жизни поэта, перекликается с современностью. Мобилизация, гуманитарная помощь фронту, общее настроение народных масс… Но, несмотря на максимальную достоверность и историческую правду, которую мы постарались сохранить, есть в пьесе и мистическая сторона. Например, в повествование введен Дух смерти Эсрель. По представлениям древних чувашей, он сопровождает человека с первого и до последнего дня земной жизни.
Сеспель Мишши скончался в двадцать два года, по нынешним меркам — мальчишка. И пусть все мы знаем наизусть его стихи, ну хотя бы пару строф, душа поэта до сих пор остается загадкой. Мужественно борясь с болезнью, голодом и социальной несправедливостью, отказываясь от привилегий и положенных льгот, он успел сделать столько, что можно только преклонить колени. Несмотря на клевету и предательство соратников, «упекших» его за решетку, не потерял веры в Новый День и светлое будущее своего народа, выплеснув в поэзии всю его боль. И эту веру, как факел, мы обязаны передать потомкам».
Репетировать с режиссером из Калмыкии Борисом Манджиевым, которого чебоксарцы знают по спектаклям «Кукушкины слезы», «Шурсямга, молодой волк» и «Король Лир», сложно, но интересно. Впрочем, для исполнителя главной роли Сергея Никитина сеспелевская тема не нова. В 2013 году он создал собирательный образ чувашского поэта в постановке Иосифа Дмитриева «Чĕрĕ Сăмах» (Творящее слово). Фото с сайта Чувашского ТЮЗа имени М. Сеспеля
