«И В ШКУРЕ ЗВЕРЯ ЧЕЛОВЕКОМ БЫТЬ…»
Очерк театрала-филолога Ксении Сурской-Ильиной

Колесо судьбы вертится быстрее,
чем крылья мельницы,
и те, кто ещё наверху,
завтра будут повержены в прах.

Мигель де Сервантес

На правобережной возвышенности крупнейшей реки мира величественной Волги расположились Чебоксары (чув. Шупашкар) – город, ставший для меня «точкой отсчёта» нового этапа личной творческой биографии.
Волга – одно из главных сокровищ для любого города, возведённого на её благодатном берегу. Но, дело вовсе не в том, что река играет важную транспортную роль в экономическом развитии регионов ‒ она, как энергетически мощная водная артерия, обладает особой удивительной способностью не только физического, но и духовного притяжения человека.
Недаром в китайской философии стихия воды связана с мудростью. Благодаря своей пластичности, без открытой борьбы она побеждает в любой битве. Это, в конечном счёте, обеспечивает внутреннее спокойствие.
Я родилась в городе Пенза и выросла в доме, окна которого выходили на широкое устье реки Суры, этот умиротворяющий образ из детства, навивающий ностальгию о Малой Родине, со временем повлиял на мою самоиндентификацию в литературном творчестве. Пройдя временные и пространственные метаморфозы, он нашёл своё новое смысловое воплощение в авторском псевдониме «Ксения Сурская».
Для меня водной стихии, как природного источника мудрости и вдохновения, не бывает много, её ровно столько, сколько может вместить собственный кубок души.
Издавна на берегах волжской акватории родилось немало разносторонне одарённых деятельных людей. Чуваши, безусловно, талантливый народ. В масштабах многовековой исторической ретроспективы этнография чувашской нации всегда была многогранной и богатой.
Даже Иосиф Сталин выражал своё восхищение мужеством и патриотическим настроем чувашей во время Великой Отечественной войны 1941-1945гг.
Литературное наследие Республики Чувашия обширно и разнообразно. Оно играет важную роль в сохранении и развитии культурной идентичности чувашского народа, являясь источником национальной гордости.
Впервые с творчеством патриарха Чувашской литературы Мишши Юхмы, произведения которого переведены на многие языки мира, я познакомилась благодаря Межрегиональному фестивалю «Театральная осень», прошедшему в гостеприимных стенах Мордовского государственного национального драматического театра в сентябре 2023-го года.
Талантливый коллектив Чувашского государственного ордена Дружбы народов театра юного зрителя им. Сеспеля представил саранскому зрителю драматическую фантазию «Кукушкины слёзы» в режиссуре заслуженного деятеля искусств РФ, Республики Калмыкия, Республики Тыва и Республики Азербайджан Бориса Манджиева, основанную на сюжете одноимённого патриотического романа Мишши Юхмы.
На тот момент невозможно было представить, что полгода спустя, мне посчастливится воочию познакомиться со знаменитым режиссёром этой покорившей сердца зрителей постановки, отмеченной Государственной премией Чувашской Республики в области литературы и искусства, и легендарным автором широкоизвестного литературного произведения, положенного в основу спектакля.
По официальному приглашению директора двух чебоксарских театров ‒ Чувашского государственного академического драматического театра им. К. В. Иванова и Чувашского государственного ордена Дружбы народов театра юного зрителя им. М. Сеспеля Елены Васильевны Николаевой я приняла участие в работе Совета экспертов 24-го Республиканского конкурса театрального искусства «Узорчатый занавес» (г. Чебоксары).
В качестве специального гостя – литературного и театрального обозревателя, представителя сферы культуры трёх регионообразующих городов Саранска, Пензы и Самары, я смогла значительно расширить свой филологический и театроведческий диапазон, с головой погрузившись в атмосферу познания сакральных тонкостей зрелищного мира театра, прежде всего, как интеллектуального вида искусства.
Большой удачей конкурсной программы чебоксарского театрального фестиваля этого года стали режиссёрские версии Бориса Манджиева известнейших произведений мировой литературы – «Король Лир» (В. Шекспир) и «Шурсямга – молодой волк» (М. Юхма).
Мне, как искренней поклоннице общепризнанного литературного дарования Мишши Юхмы и режиссёрского мастерства Бориса Наминовича Манджиева, было любопытно и, одновременно, волнительно увидеть своими глазами спектакль, который уже высоко оценили за артистические работы профессиональные театральные критики из Москвы.
Динамичная постановка «Шурсямга. История одного волка» завоевала любовь зрителей с самого первого показа на сцене Чувашского государственного театра юного зрителя им. М. Сеспеля.
Спектакль по праву заслуживает бережного аналитического подхода, поскольку в его основу заложены не только фундаментальные духовно-нравственные особенности чувашского национального менталитета, но и многолетняя опора на масштабную личность автора одноимённой повести – Мишши Юхмы, который является не только истинным патриотом Чувашии, но и литератором-интернационалистом, всячески поддерживающим культуры других дружественных народов.
«Своей любовью к родному чувашскому народу он никогда не унижает другие народы. М. Юхма бьёт вселенскую тревогу, когда какому-нибудь этносу грозит беда. Для него каждый народ велик, каждый язык прекрасен, он считает, что трагедия любого народа – это трагедия всего человечества» (Э. С. Арустамян, академик Международной Академии Информатизации, заслуженный деятель чувашской национальной культуры).
Как оказалось, Михаил Николаевич (Мишши Юхма) приходит в театры Чебоксар на каждый показ того или иного спектакля, поставленного по мотивам его произведений, и всегда трепетно, от всей души благодарит их создателей.
Несказанным везением для меня стала личная встреча с Мишши Юхмой в зрительном зале Чебоксарскгого ТЮЗа им. М. Сеспеля, ведь об этом я могла только мечтать.
Я была крайне удивлена тем, что Михаил Николаевич прочитал и одобрил мой очерк о спектакле «Кукушкины слёзы» (режиссёр – Борис Манджиев), в основу которого положен сюжет его романа.
Для меня это не только большая честь, как для филолога, театрала, общественного деятеля в сфере культуры, но и серьёзная ответственность за каждое слово, которое будет произнесено или написано мной, ведь его главная цель ‒ достучаться до человеческого сердца, вполне достижима.
Спектакли режиссёра Бориса Манджиева являются не только культурным достоянием национальных автономий, но и значимой, весомой частью гуманитарного наследия Российской Федерации.
Больше десятка неоднократно просмотренных мной постановок Бориса Наминовича во многих региональных театрах способствовало тому, что я, являясь, в том числе и теоретиком литературы, смогла выделить ряд характерных особенностей так называемого «манджиевского» стиля:
‒ наличие эпичного пролога и исчерпывающего по смыслу сюжета эпилога;
‒ насыщенная аутентичная аллегоричность;
‒ глубокий символизм пластических мизансцен;
‒ качественное музыкальное сопровождение;
‒ стилистически выдержанное художественное оформление,
поддерживающее чёткую структуру сценического действия.
Каждый уважающий «сценическое дело» режиссёр обязан прочно выстроить собственный творческий стиль, узнаваемый зрительской аудиторией.
Зрителям необходимо знать авторский почерк режиссёра для того, чтобы научиться твёрдо определять свои культурно-нравственные ориентиры в обширном репертуарном пространстве, предлагаемым российскими театрами, дабы научиться вовремя делать правильный выбор спектакля, опираясь на внутренние душевные потребности и культурные идеалы.
Покупая билет на постановки режиссёра Бориса Манджиева, я полностью убеждена в том, что аутентичная эстетика его спектаклей полностью соответствует моим театральным «пристрастиям», она близка личному эстетическому вкусу, моральным установкам и психологическому настрою.
Фактически конкурсная постановка «Шурсямга. История одного волка» является ещё одним ярким образчиком неподражаемого режиссёрского стиля Б. Манджиева, и в этом её неоспоримое преимущество среди прочих спектаклей, представленных в программе театрального фестиваля «Узорчатый занавес» – 2024.
Сценическая история о молодом волке Шурсямге в драматургической обработке Ренаты Насибуллиной – это развёрнутый урок об истоках человечности на Земле. Ведь каждый живой организм на нашей планете хочет, чтобы жизнь продолжалась, чтобы связь поколений не была прервана.
Режиссёр Борис Манджиев дальновидно начинает повествование сюжета постановки с обращения к древним мифологическим корням о превратностях судьбы, восходящим ещё к V веку до нашей эры. Как известно, именно в этот период мировой истории менялось мировоззрение людей, в том числе, представление о неизменности рока.
Пролог спектакля об отважном волке наполнен смысловыми аналогиями с культом античной богини Тюхэ′ ‒ богини удачи, случая и судьбы, которую всегда изображали с вращающимся колесом, символизирующим переменчивость настоящего: то, что было внизу, вскоре может оказаться наверху.
На сцене перед зрителями возникают две утончённые женские фигуры, две противопоставленные друг другу половины одного вселенского созидающего целого ‒ всемогущие повелительницы судьбы, борющиеся за право распорядиться исходом пребывания на Земле маленького живого существа.
Во власти каждой из них продолжить вращать судьбоносное колесо или навсегда его остановить, всё зависит от того, чьё могущество перевесит «чашу весов» в финале символической шахматной партии, на которую поставлена жизнь главного персонажа спектакля – Шурсямги.
Две полярно расположенные сложные вращающиеся конструкции, визуально напоминающие калибр – внутренний механизм часов, становятся своего рода точками отсчёта сценической истории молодого волка, впоследствии ускоряющими или замедляющими ход событий в его жизни.
В чувашской мифологии немного представительниц женского пола божественного происхождения, способных оказывать некое магическое воздействие на простых смертных.
Режиссёр Борис Манджиев в тандеме с художником постановки заслуженным работником культуры Чувашской Республики Ларисой Комиссаровой сумел воплотить на сцене собирательные межэтнические образы добра и зла, условно обозначенные в аннотации к спектаклю как «ведьма первая» и «ведьма вторая».
Многие учёные-этнографы считают, что корни чувашской мифологии крепко переплетаются с духовными верованиями древней Скандинавии. Поэтому для меня, как для зрителя, было неудивительно заметить во внешнем облике вершительниц судеб многосоставные элементы стилизованного женского скандинавского костюма и, как ни странно, кружевные дополнения и культовые аксессуары эпохи Возрождения, не лишённые реверанса в сторону современной театральной сценографии: жёсткие каркасы басок в костюмах ведьм являются как бы продолжением двигательного механизма колеса судьбы.
Не уводя зрителя от традиционного понимания философско-эстетических категорий добра и зла, на сцене тёмная (заслуженная артистка Республики Чувашия Венера Пайгильдина) и светлая (заслуженная артистка Республики Чувашия Татьяна Зайцева-Ильина) повелительницы судеб ведут себя очень показательно.
Я, как зритель, отметила для себя филигранный режиссёрский выбор артистов, исполняющих ведущие роли в этом спектакле. Если тёмная повелительница судьбы обладает строгими, точёными чертами лица, то светлая ‒ мягкими, миловидными.
Наиболее ярко и эмоционально колдовской антагонизм проявляется в эпизоде ранения Шурсямги, когда белая ведьма вскрикивает от страха, переживая за физическое состояние главного героя, а чёрная в это время закатывается зловещим гомерическим смехом.
Уже в прологе режиссёр Борис Манджиев ориентирует зрителей на драматическое развитие событий в жизни молодого волка. Эпизод охоты на Шурсямгу я считаю ещё одной режиссёрской находкой.
Зрители видят на сцене не привычную коалицию охотников с ружьями, нацеленными на затравленного волка, а «живой» капкан, в который волею судьбы попал Шурсямга.
Красные матерчатые лоскутки в спектакле, символически обозначающие залитые кровью зубья капкана, не содержат излишней визуальной травматичности. Это щадящее психику сценографическое решение вполне приемлемо и понятно зрителям.
Главный герой – молодой волк Шурсямга показан Б. Манджиевым в развитии.
На сцене он проходит три этапа своего возрастного становления: детские годы, возмужание, зрелость ‒ период познания отцовства. Каждый из этих этапов имеет свою содержательную и художественную ценность.
Режиссёр максимально образно и эмоционально повествует зрителям о детстве Шурсямги.
Эпизод приручения волчонка, потерявшего родителей, маленьким деревенским мальчиком (артист Виталий Иванов) и сцена внезапной трагической гибели ребёнка на водоёме вызывают искреннее душевное сопереживание.
Борис Манджиев немного отклоняется от сюжетной линии повести о молодом волке М. Юхмы, используя образные средства сценического воплощения чувашских мифологических обитателей воды, показывая зрителям как именно тонет юный хозяин волчонка в реке – его затягивают вниз тёмные длинные руки древних водяных богов «отца воды» и «матери воды».
Тем больнее воспринимается горе матери потерявшей единственного ребёнка, приведшее её к помешательству.
Сценический материнский образ в режиссёрском видении Бориса Манджиева – это всегда «Лебединая песня», рождённая сердцем.
В контексте истории молодого волка судьба матери погибшего мальчика глубоко трагична.
Смерть сына вызывает у неё помутнение рассудка и порыв жестокости. Она, обвиняя волчонка в случившейся трагедии, выгоняет некогда маленького домашнего питомца на улицу, обрекая его на растерзание.
Актриса Алевтина Семёнова, являясь мамой пятерых детей, выстрадала на сцене эпизод осознания потери единственного ребёнка матерью.
Она, как раненная неумелым охотником птица, упала наземь с распластанными руками-крыльями, непривычно вывернутыми наверх.
Маленький волчонок Шурсямга (артист Николай Миронов) как мог пытался утешить убитую горем мать, с осторожностью и трепетом, как-то по-человечески, ластясь к её разверзнутым в бессилии рукам.
Эта мизансцена настолько потрясла зрителей, что сам автор повести Мишши Юхма, находившийся в зале, не смог сдержать слёз.
Шурсямга был изгнан из деревни. Борясь за выживание, он возрастал и мужал в лесу.
Роль окрепшего, повзрослевшего Шурсямгу в постановке Бориса Манджиева играет артист Сергей Никитин.
Ему удалось не только органично выглядеть на сцене в стилизованной шкуре волка, но и в артистическом плане полностью погрузиться в роль, изучив животные инстинкты и «вытащив» наружу своё природное естество.
Молодой волк в исполнении Сергея Никитина поразил своей пластичностью, лёгкостью движений, гуттаперчевостью. Каждый волчий прыжок на сцене напоминал полёт.
Невероятно органичными, убедительными и трогательными эпизодами спектакля Б. Манджиева стали моменты романтического общения Шурсямги с молодой волчицей Сарккой.
Смелая, дерзкая, независимая Саркка (артистка Антонина Казеева) учит Шурсямгу премудростям охоты и борьбы за выживание в дикой природе.
В отличие от молодого волка, познавшего в детстве человеческую заботу, у Саркки, чудом спасшейся от охотников, убивших её семью, в памяти остался только негативный опыт пересечения с людьми.
Стройной привлекательной актрисе Антонине Казеевой удалось воплотить на сцене образ строптивой волчицы-одиночки, обладающей шармом уверенной в себе женщины-лидера.
Как известно, волки – моногамные животные, которые создают пары на долгий срок. Поэтому в мизансцене ранения Шурсямги Саркка особенно искренна.
Этот трагический эпизод выстроен режиссёром зрелищно: тонкий луч софита в полутьме освещает обездвиженное тело молодого волка, а Саркка, зафиксированая на одной далёкой точке сценического пространства, изо всех сил старается прорваться к Шурсямге.
Убийство волчицы Саркки стало для зрителей ещё одним эмоциональным испытанием спектакля. Антонина Казеева профессионально выдержала историю своей сильной героини до конца.
Антагонистом Шурсямги из мира дикой природы в постановке Бориса Манджиева выступает вожак волчьей стаи в исполнении заслуженного артиста Республики Чувашия Леонида Яргейкина.
Острохарактерный персонаж властного, жестокого по отношению к чужакам волка противопоставлен прирученному когда-то человеком молодому волку, умеющему ценить добро и заботу.
В лесу может выжить только сильнейший, но в схватке Шурсямги с природной жесткостью, благодаря своей смелости и самоотверженной преданности тем, кто ему дорог, молодой волк побеждает.
В этнических постановках Бориса Манджиева всегда присутствуют размышления о национальной идее, о том, что наполняет душу народа.
Спектакль «Шурсямга. История одного волка» ‒ не исключение.
Глубоко символичным и художественно продуманным образом в сценическом повествовании о Шурсямге становится «Душа народа» (артистка Мария Благушина), которая в трагические минуты жизни главных героев приобретает конкретные очертания и еле заметно проскальзывает перед глазами зрителей. Она («Душа») болит, страдает, мается, плачет вместе с теми, кто, несмотря на все тяжелейшие превратности судьбы, выбирает светлую сторону земного бытия.
«Оглянись человек, посмотри… Ведь ты – венец природы, старший брат всего сущего на свете зверья, которое стараешься подчинить себе или уничтожить, потому что ты никогда не ошибаешься. Ты всегда и во всём прав, человек. Даже тогда, когда диктуешь свои законы земле, воздуху, водам – самой породившей тебя матери-природе. Но всё-таки оглянись, человек, подумай…
Пусть же законы твои будут мудрыми и добрыми. Ты сильнее всех во вселенной, а поэтому научись не таить зла и прощать…
Что ж, звёзды вспыхивают и гаснут, рождаются и умирают. Но всё-таки они вечны. И звёзды далеко. А ты живёшь на земле. Так вечен ли ты, человек?…»
(Мишши Юхма. Из повести «Шурсямга – молодой волк»).
Наиболее сложным и неоднозначным персонажем спектакля о молодом волке Шурсямге является стареющий охотник Валяхха (артист Николай Тарасов), который несмотря на возраст, всё ещё считает себя лучшим стрелком в деревне.
Он одержим убийством Шурсямги. Пристрелить зверя для того, чтобы потешить своё самолюбие, становится целью его жизни!
Валяхха не отзывается на просьбу своей весёлой, доброй, хозяйственной жены (заслуженная артистка Республики Чувашия Ирина Архипова) отвлечься от мрачных мыслей и уделить время новорождённому внуку.
По ходу спектакля охотника всё больше и больше поглощает гордыня – один из смертных грехов.
Он, человек, звереет, а волк становится, наоборот, человечней!
Любой ценой Валяххе хочется сохранить личное первенство среди охотников.
Его план уничтожения волка-врага был беспощаден!
После убийства волчицы Саркки, в качестве приманки Валяхха похищает из норы её крохотного волчёнка – сына Шурсямги.
Молодого волка переполняет боль утраты и возникает единственное желание – спаси своего ребёнка!
Сергей Никитин, исполнивший его роль, был очень убедителен в моменты душевных и физических терзаний главного героя Шурсямги.
Валяхха, в постановке Б. Манджиева, выслеживая волка, забирается на самый верх мобильной деревянной конструкции, имитирующей кровлю крыши.
Его высокое месторасположение не спасает охотника от падения морального: он убивает не только Шурсямгу, которому всё же удаётся спасти детёныша ради продолжения своего рода. Валяхха методично убивает в себе человека, способного на сострадание ко всему живому.
В финале спектакля Валяхха, расквитавшись с Шурсямгой, не чувствует внутреннего удовлетворения, ведь он не смог пожертвовать своими охотничьими амбициями ради счастья своей семьи.
Он понимает, что, даже погибнув, Шурсямга одержал над ним Победу!
Именно Николай Тарасов (Валяхха) в эпилоге постановки Бориса Манджиева, сидя в максимальной близости от первого ряда, как бы напутствуя, рассказывает зрителям древнюю поучительную легенду о двух волках.
Содержание легенды в сокращённом варианте примерно следующее: «Внутри каждого из нас идёт борьба. Ужасная битва между двумя волками.
Чёрный волк – это гнев, зависть, печаль, сожаление, жадность, высокомерие, жалость к себе, вина, обида, неполноценность, ложь, гордыня, превосходство и эго.
Белый волк – это радость, мир, любовь, надежда, безмятежность, смирение, доброта, доброжелательность, сочувствие, щедрость, правда, сострадание и вера.
Если Вы кормите своих внутренних волков правильно, они оба победят.
Если кормить только белого волка, чёрный будет поджидать в каждом углу, и всегда будет зол, он будет атаковать белого волка. Но, когда каждый из нас признает его существование внутри себя, он успокоится. Ведь у чёрного волка есть много сильных качеств – упорство, мужество, бесстрашие, воля и стратегическое мышление.
Это то, что необходимо каждому время от времени, и то, чего не хватает белому волку.
Зато белый волк умеет сострадать и заботиться.
Белый волк нуждается в том, чтобы чёрный был на его стороне.
Если кормить только одного из них, будет голодать другой, став неконтролируемым.
И чёрное, и белое – это часть чего-то большего, глубокого и необходимого.
Это и есть жизнь.
Каждый из нас должен сам для себя решить, как взаимодействовать с противостоящими силами внутри себя».
Эта финальная притча, рассказанная охотником Валяххой, возвращает зрителя к прологу спектакля, ведь именно с противоборства чёрного и белого, добра и зла, начинается сценическое повествование о молодом волке Шурсямге.
Постановки Бориса Манджиева всегда заставляют зрителя задуматься о самом главном в нашей жизни, определить достойные общечеловеческие приоритеты и духовные ориентиры.
Режиссёр Б. Манджиев, работая над спектаклем, приглашает к сотрудничеству лучших сценографов, композиторов, хореографов, художников по костюмам и мастеров по свету, а также сам предлагает варианты оригинальных оформительских решений.
Над постановкой «Шурсямга. История одного волка» трудилась опытная команда заслуженных мастеров, ответственных за качество своей работы, благодаря которым спектакль получился не только глубоким, мудрым и эмоциональным по содержанию, но и выразительным в художественном отношении.
Режиссёру по пластике ‒ заслуженному деятелю искусств Республики Башкортостан, лауреату Всероссийской театральной премии «Арлекин» Рамизе Мухаметшиной удалось добиться от артистов, занятых в постановке о представителях мира животных, природной гибкости, чувственности и характерной для хищников двигательной активности, а также обрести поразительную невесомость.
Я давно с восхищением наблюдаю за творчеством художника по костюмам ‒ заслуженного работника культуры Чувашской Республики Ларисы Комиссаровой, которая тщательно продумывая наряды театральных героев, проводит обстоятельные этнографические исследования по истории национального костюма.
Персонажи спектакля «Шурсямга. История одного волка» выглядят органично контексту сценического повествования о судьбе хищников из мира природы.
В «волчьих» образах главных героев нет ничего сказочного или же карикатурного. Они привлекают своей простотой, естественностью и свежестью.
Волки в постановке Бориса Манджиева выглядят как скандинавские викинги: клиновидные меховые баски на поясе, кожаные вставки, расширяющие плечевые суставы, шнуровки, соединяющие детали костюма.
Художник намеренно упрощает костюмы деревенских жителей, не акцентируя внимание на элементах чувашского национального костюма, прежде всего, это было сделано для того, чтобы вывести на первый план внешний вид главных персонажей – волков.
В романтических мизансценах Шурсямга (артист Сергей Никитин) и Саркка (Антонина Казеева), проявляя нежность друг к другу смотрятся как Инь и Янь.
В большинстве постановок Бориса Манджиева сценография крайне лаконична, но всегда мобильна, символична и визуально выразительна.
В спектакле «Шурсямга. История одного волка» деревянные конструкции- перевёртыши с металлической основой легко оборачиваются то забором, то загоном для волков, то крышей дома.
Канатный ряд с небрежно затянутыми узлами, символизирует стволы деревьев в лесу, решётку, частокол.
На сцене нет статики, нет ничего лишнего, каждая деталь декорации востребована.
Художником по свету Ильшатом Саяховым профессионально выстроены световые эффекты.
В сценической истории о молодом волке звучит энергичная и, одновременно, завораживающая музыка композиторов Аркадия и Гиляны Манджиевых, а также заслуженного артиста Республики Алтай Александра Трифонова.
Спектакль режиссёра Бориса Манджиева «Шурсямга. История одного волка» во многих аспектах поучителен для молодого поколения.
Поняв и приняв волчью мудрость и силу, мы можем научиться уверенно справляться с житейскими трудностями.
В чувашской культуре, как и во многих других, волк олицетворяет семью и верность. Сильное чувство общности и связи волка может служить напоминанием о том, что нужно развивать наши собственные отношения и быть рядом с теми, кто нам небезразличен. Он напоминает нам, что мы никогда не бываем одни даже в самые мрачные моменты одиночества.
После просмотра постановки о Шурсямге Бориса Манджиева в сознании зрителя возникает тревожный, но очень важный вопрос, требующий честного ответа: «А смогу ли я в самых страшных форс-мажорных обстоятельствах жизни, не озверев, сохранить в себе человека?».
Не стоит спешить с ответом, ведь у каждого из нас есть время, есть свой земной путь и право на собственный моральный выбор.
Так пусть мудрость волка вдохновит Вас быть искренними, верными себе и следовать зову своего человеческого сердца!

Навстречу жестокой судьбе,
Рисково, отчаянно, страстно
По самой тернистой тропе
Бежал он туда, где опасно.

С законами стаи порвав,
Теперь лишь в свои силы веря,
Предательства боль испытав,
Волк к людям стремился, не к зверям.

Но люди бывают грубы,
Тугой кошелёк их заботит,
На доброе слово скупы…
Таким волк – мишень на охоте!

Им волчья чувствительность – бред,
Ружью роковая забава.
Для них счастье – взять его след,
Найти бы на зверя управу!

А он был душой одинок
И часто мечтая о ласке,
Волк брёл на чужой огонёк,
Как в старой зачитанной сказке.

Далёкий мерцающий свет,
Манящих приветливо окон,
Казалось, спасает от бед,
Приносит тепло одиноким.

Но мудрое волка чутьё
Приблизиться к ним запрещало,
Не зря криком злым вороньё
Погибель ему предвещало.

И он возвращался во тьму
Густого холодного леса:
Бороться за жизнь одному,
Скрываться от залпа обреза…

Спасение мира – любовь,
Что делает волка сердечней,
Но выстрелы слышаться вновь…
Так кто же из нас человечней?

Ксения Сурская